В 2002 году Мегги пригласила нас приехать на юг Франции, где в местечке Портирен, на берегу Средиземного моря, жила ее мама, а в Иль-сюр-Тэ, рядом с Пиренеями — её сестра (там же она начала тогда строить свой дом). Каждый день мы отправлялись в путешествия по удивительно красивым и непохожим местам (хотя главной темой, конечно, была романская скульптура — главная любовь Эда). Но одно место оказалось совершенно особенным — и как потом уже она сказала нам, это было любимое место Тима.
Я написала этот текст по возвращении — и оставлю такой, как есть, со всеми неточностями и тогдашними фотографиями. Клойстер, или клуатр — это внутренний дворик в соборе-монастыре-аббатстве, предназначенный для прогулок, молитв и размышлений — можно сказать, для медитаций. Крытые галереи (обычно с четырёх сторон), в центре — садик, часто с розами, в центре садика часто — колодец. Своеобразная модель мироздания.
Старая дорога через Пиренеи, 40 километров от Перпиньяна, еще 30 вверх по серпантину, непроходимому, к счастью, для туристских автобусов, — через горы, поросшие вечнозеленым дубом… На самой вершине — скромного вида церковь, сложенная из темного камня. Низкая тяжелая дверь открывается в чудо…Одиннадцатый век… Сланец и розовый мрамор…
Существует версия, что мастер Серрабоны был евреем, новобращенным в христианство — и львы Серрабоны ведут свою родословную от льва колена Иуды… Впрочем, скорее всего это была мастерская — та же, что построила клойстер в лежащем на границе долины и гор монастыре Сен-Мишель-де-Кюкса… А что касается влияний, то по Средиземному морю всюду недалеко…
В пору строительства Серрабоны (1082-1151) в этих краях мирно уживались три религии и всяческие ответвления от них — вплоть до начала 13 века, когда римский папа огнем и мечом провел в Лангедоке идеологическую зачистку, вошедшую в историю под именем альбигойского крестового похода . Еретики-альбигойцы, или катары, по сути дела, были ранними предтечами протестантизма. Для борьбы с ними была создана святейшая инквизиция, а так же экономический рычаг: декретом папы их собственность подлежала конфискации и переходила в руки первого правоверного католика, который захочет овладеть ею.
Местное население, ценившее свободу совести, не хотело выдавать инакомыслящих — и поплатилось за свою религиозную терпимость сполна. Когда в 1209 крестоносцы под руководством аббата Арно Амори ворвались в осажденный город Безье, один из рыцарей спросил аббата, каким образом они могут отличить еретиков от правоверных. «Убивайте всех подряд! — последовал ответ, — Господь отличит своих!»…
Война с диссидентами длилась двадцать лет. Один из культурных центров средиземноморья превратился в отдаленную окраину французского королевства — что частично спасло романскую скульптуру и архитектуру района от перестройки в последующую готику. Рядом на верхушках лангедокских гор все еще высятся седыми скелетами последние оплоты катар …
Неподалеку от Серрабоны, внизу на равнине, в более доступных местах — в Элне(Elne), в Сен-Мишель-де Кюкса (St.Michael-de-Cuxa), есть похожие романские клойстеры, есть и целый ряд бывших аббатств и церквей, где можно найти остатки — обломки былой роскоши, пережившие следующий разрушительный катаклизм — Французскую революцию, во время которой источники опиума для народа сожгли, разграбили, что осталось — национализировали и продали…
Серрабоне и тут повезло — попала в хорошие частные руки и уже в 1838 году получила статут национального монумента. А вот Сен-Мишель-де-Кюкса стали восстанавливать только после того, как в 1920-е годы чудак-американец выкупил куски колонн и капителей у местных крестьян и увез за море — в результате чего в Нью-Йорке возник Музей Клойстеров…
Мы возвращались в Серрабону несколько раз, и впечатление не ослабевало — там столько деталей, что впитать всё в себя просто невозможно. Вот ещё несколько фотографий, сделанных в разные годы.
Кинематический театр "Шарманка" 